rus

Михаил Гончар : «Энергетические ресурсы и инфраструктура как «двигатель» русской экспансии и агрессии в Европе»


Статьи

Выступление на международной конференции «Тренды российской экономики: выводы для Украины и Запада».

*Президент Центра глобалистики «Стратегия ХХІ», консультант Секретаря СНБОУ (1996-2000 гг.)

Глубинной сущностью гибридной войны является многомерная целеустремленная полидеструкция, то есть разрушение одним государством другого комплексным комбинированным применением сил и средств военного и невоенного характера, но направленно концентрированных на цели уничтожения противника не только и не столько на поле боя, сколько путем подрыва его жизненных потенциалов, в первую очередь, изнутри при определенных действиях извне. 

Об особенностях российской версии гибридной войны идет речь в работе Центра глобалистики «Стратегия ХХІ» «Гибрессия Путина. Невоенные аспекты войн нового поколения». Гибрессия - сокращенно от «гибридная агрессия». Это часть нашего исследовательского проекта «Антарес», в рамках которого экспертной группой Центра также выполняется работа по изучению энергетического компонента войны нового поколения при содействии МФВ, и в рамках которого мы сотрудничаем с Центром исследования армии, конверсии и разоружения. 

10 лет тому назад в феврале 2006 года Эмма Симпсон из ВВС написала статью  «Russia wields the energy weapon». Она отметила, что энергоресурсы наделяют Россию значительной политической силой, и мир хочет увидеть, как эта сила будет использоваться. Через 10 лет мы можем констатировать, что РФ достаточно успешно использует энергоресурсы и инфраструктуру их доставки для решения заданий геополитического и геоэкономического характера. Энергетические мотивы также присутствуют в действиях России, в том числе, геополитического, геоэкономического и военного характера. Веапонизация энергетической политики России началась не сегодня, и не в 2006 году, когда Эмма Симпсон обратила на это внимание. Концептуальные истоки нужно искать в 2003 году, в базовом документе - Энергетической стратегии России, которая начинается с достаточно откровенной констатации, чем являются энергетические ресурсы для России: «Россия располагает значительными запасами энергетических ресурсов и мощным топливно-энергетическим комплексом, который является базой развития экономики, инструментом проведения внутренней и внешней политики». 

Российская практика является наглядным подтверждением того, что базовое концептуальное положение Энергетической стратегии стало руководством к действию. Если кто-то считает, что это все в далеком прошлом, то он ошибается. Последняя редакция Энергетической стратегии России до 2035 года содержит также достаточно четкую констатацию: «Россия как ответственное государство понимает внешнюю энергетическую политику не с узкой точки зрения экспортера, максимизирующего краткосрочный доход, а как средство решения не только национальных, но мировых проблем».

Анализ доктринальных документов РФ и ее практических действий на протяжении путинского периода современной России дает возможность сделать выводы относительно реальных, а не декларативных намерений российской энергетической политики:

- сохранение и укрепление статуса главного поставщика углеводородных ресурсов в ЕС из восточного направления;

- единоличное или в партнерстве, но при доминирующем положении, владение нефте- и газотранспортной инфраструктурой для снабжения в ЕС;

- установление контроля или - в случае невозможности - дестабилизация существующих и перспективных проектов снабжения энергоносителей в ЕС из нероссийских источников и нероссийскими маршрутами;

- установление контроля над запасами углеводородов глобального значения.

Что собой представляет двигатель российской экспансии и агрессии? Если посмотреть на энергетическую и экономическую статистику, то можно удостовериться, что мотор российской агрессии питается нефте- и газодолларами, которые РФ получает в качестве доходов от экспорта энергоресурсов.

 

Табл. 1. Российский энергетический экспорт и его

удельный вес в общем объеме экспорта РФ, млрд. дол. США

Экспортные позиции

2012

 

2013

2014

2015

Нефть и нефтепродукты

280,0

282,9

269,7

157,0

Природный газ

63,0

67,2

55,2

46,4

Каменный уголь

13,0

11,8

11,6

9,5

Электроэнергия

1,0

1,0

0,73

0,74

Общий объём энергетического экспорта

366,0

[69,7%]

362,9

[68,9%]

346,1

[69,5%]

213,6

[61,7%]

Общий объём экспорта РФ

524,7

526,4

496,9

345,9

Прим.: На основе официальных статистических данных государственных органов РФ

Здесь же можно найти и ответ, почему западные санкции недостаточно эффективны. Западные санкции против России тормозят агрессию Москвы, но не сдерживают ее. Эти санкции не зацепили источник питания агрессии - экспорт энергетических ресурсов и доходы от них.

Ряд стран-членов ЕС и НАТО являются «активными контрибьюторами» российских нефтяных доходов.

 /gallery/2016/conf1/Gonchar/3.jpg

 В 2008 году на пике нефтяных и газовых цен Россия осуществила вторжение в Грузию. Новый взлет цен на нефть и увеличение экспортных доходов РФ в период 2011-2013 гг. привел к российской агрессии гибридного типа (гибрессии) против Украины.

Гибрессия имеет определенную последовательность действий и этапность. Анализируя политику и действия России, мы в своей работе ввели понятие крипто-войны. Условно нулевой этап, который предшествует агрессии - крипто-война. Крипто-война является отдельным этапом недружелюбных действий в неявном виде, война, которая не воспринимается как таковая, своеобразная недовойна. Она является обязательным этапом, который предшествует дальнейшим, но не является фазой самой гибридной войны. Крипто-война - это скрытая форма постепенного, систематического и долговременного нанесения вреда противнику с целью максимального истощения его потенциала до времени, когда будет принято решение об агрессии классического или гибридного типа.

Россия ведет достаточно успешно крипто-войну не только против Украины, но и против ЕС, как слабого звена трансатлантического сообщества. Примеры:

- масштабная российская государственная пропаганда в Европе антизападного содержания и стратегические коммуникации с радикальными группировками левого и правого характера;

- торпедирование подписания соглашений об ассоциации между странами Восточного партнерства и ЕС (успешно в случаях Армении и Украины в 2013-ом);

- проталкивание газопроводных мегапроектов (Южный поток, Турецкий поток, Болгарский поток, Северный поток - 2) с целью повышения зависимости ЕС от снабжения газа из РФ и обхода Украины, Беларуси и стран Балтии;

- блокирование транзита газовых потоков из Центральной Азии в Европу через территорию России, а также проектов снабжения в ЕС газа из нероссийских источников по независимым от нее маршрутам;

- интервенция в Сирию как катализатор «миграционного генератора» для Европы в 2015 году.

Относительно последнего бегло замечу, что еще весной 1999 года после массового изгнания косовских албанцев, декан Гарвардской школы правая Марта Миноу отметила: «характер ведения войны изменился: теперь война - это беженцы».

Воевать можно не только беженцами. Ключевые этапы российской гибрессии в той или другой мере характеризуются энергетическими рычагами, целями и мотивами в действиях агрессора. Крипто-война в украинском случае характеризуется долговременным применением газового рычага влияния. В случае Украины базовым элементом крипто-войны стал энергетический, а точнее - газовый. Используя гипертрофированную зависимость экономики Украины от поставок газа из РФ и увеличивая цену газа, РФ осуществляла систематическое и последовательное финансовое истощение экономики Украины. Параллельно навязывались непрозрачные схемы газового бизнеса на коррупционной почве, культивировалась коррупция на высших ступенях власти. 

 /gallery/2016/conf1/Gonchar/4.jpg

 Другой элемент крипто-войни был инфраструктурным. Начиная с  2000-х Россия реализовывала курс на создание безтранзитных нефте- и газопроводных систем в обход Украины. Были построены и введены в эксплуатацию Балтийская трубопроводная система - 1 с терминалом в Приморске и Балтийская трубопроводная система - 2 с терминалом в Усть-Луге для безтранзитного экспорта нефти. Были реализованы проекты газопроводов «Голубой поток» через Черное море и «Северный поток» через Балтику, что снизило транзитные доходы Украины. Постоянно шла речь о необходимости создания консорциума по управлению ГТС Украины при участии «Газпрома», что означало бы, по существу, установление контроля над основными промышленными активами страны через поставки газа и соответствующей эскалационной ценовой политики.

Крипто-война является важной подготовительной фазой для дальнейшего развертывания агрессии гибридного типа. Она может длиться достаточно долго - годами (в украинском случае она длилась практически десятилетие), истощая экономику противника. Украина переплачивала Газпрому за приобретенный в больших объемах газ и недополучая доходы в результате сокращения транзита через ее территорию. При этом пропагандистски Россия всё представляла таким образом, что она поставляет Украине самый дешевый газ, поддерживая ее экономику на плаву.

Оценка энергетической активности России выполнялась в Европе лишь в системе бизнес-координат. Анализ поведения России в 2000-х годах показывает, что она последовательно шла к использованию энергоресурсов как энергетического оружия, тщательным образом маскируя это под коммерческие споры с покупателями российских углеводородов на постсоветском пространстве. Энергетическое оружие является эффективным в условиях монополии внешних поставок, профицита трубопроводных мощностей, высоких цен на энергоресурсы, низких температур зимой, когда растущий спрос создает дефицит топлива. 

Если перейти к началу российской агрессии против Украины в 2014 году, то в действиях Кремля были весомые энергетические мотивы. Учитывая традиционную склонность России к созданию антиконкурентных и монопольных схем, оккупация Крымского полуострова дала России решение ряда вопросов стратегического характера:

- ликвидация перспективных и масштабных проектов добычи газа на шельфе Черного моря, которые инициировала Украина с привлечением ведущих европейских и американских компаний, что стало вызовом для российских государственных компаний;

- вытеснение из северного сектора Черного моря ведущих американских и европейских нефтегазовых компаний, которые являются конкурентами российских государственных компаний;

- лишение Украины доступа к основной части шельфовых месторождений газа и перспективных запасов углеводородов в Черном море;

- создание предпосылок для коррекции маршрута трансчерноморського газопровода (на то время «Южный поток», впоследствии – «Турецкий», «Болгарский») с частичным прохождением его поблизости или через Крымский полуостров и шельфовую мелководную зону Черного моря.

 

Если экстраполировать эти российские подходы на отношения с ЕС, то несложно прийти к заключению, каковым является их российское видение в критически важном для Европы газовом секторе. Россия активно пытается дискредитировать исторический маршрут транзита газа в Европу через Украину, действуя разными средствами - пропаганда об обветшалости и ненадежности ГТС Украины, «гражданской войне» в Украине, кражах газа и других бессмыслицах.  А в 2014 -ом году с началом гибрессии имели место и диверсионные действия на газопроводе Уренгой - Помары - Ужгород, замаскированные под технические инциденты (Слайд 14). Химический анализ почвы в местах разрывов трубопроводов показал наличие следов взрывчатки, которая была подложена в местах наибольшего коррозийного износа газопровода. Однако благодаря уникальности ГТС Украины, высокому уровню интерконектинга, это не повлекло за собой прерывания поставок газа в ЕС ни на секунду. Следует отметить, что по нашим оценкам, для полного прерывания поставок газа в ЕС с территории Украины необходимо провести одновременный подрыв в 29 местах объектов ГТС, что является практически неосуществимым заданием в условиях гибридной войны. ГТС Украины прошла и продолжает проходить испытание «горячим сценарием» уже третий год, бесперебойно обеспечивая транзит сибирского газа в Европу.

Диверсионный почерк проявился и в другой стране - Турции, которая позиционируется Москвой как новый маршрут для транзита углеводородов в Европу из нероссийских источников и в обход России. «Почему-то» летом в 2015 году боевики сепаратистской Рабочей партии Курдистана (РПК) решили взорвать все основные трубопроводы на востоке Турции - нефтепроводы Баку - Тбилиси - Джейхан и Киркук - Юмурталык, газопроводы Баку - Тбилиси - Эрзурум и Ирана. «Внезапное» размораживание Карабахского конфликта - 4-дневная война в начале апреля 2016 года, как и демонстративные запуски ракет по Сирии из акватории Каспийского моря в октябре 2015-го, являются посланиями Европе и странам Каспийского региона, а также ведущим западным компаниям, которые инвестируют там добычу газа и нефти, о готовности России в любое мгновение взять под свой контроль или просто прервать реализацию проектов снабжения газа и нефти из Центральной Азии и Азербайджана в ЕС.

Амбиции России носят глобальный характер, но прежде всего они сконцентрированы на соседних регионах и странах, считающихся в  Москве конкурентами в энергетической сфере и имеющих большие залежи углеводородов. Москва реализует бипараллельную стратегию. С одной стороны Россия хочет увеличить энергетическую зависимость Европы от ее углеводородов. Это достигается путем настойчивой реализации проектов создания бестранзитных трубопроводных систем. С другой стороны - путем нейтрализации конкурентов, тем более, когда сегодняшние конкуренты - это вчерашние советские республики, которые инерционно в Москве считаются «своїми» и которые, хотя и в разной степени, но находятся в рамках тех или иных интеграционных проектов или же имеют зависимость в рамках двусторонних отношений.  

Исходя из наших исследований, могу констатировать, что такие страны как Казахстан, Туркменистан и Азербайджан находятся под угрозой или государственного переворота, который может быть инициирован РФ ради установления полного контроля над конкурентом, или российской агрессии гибридного типа с целью хаотизации конкурента и упадка его добывающего сектора и экспорта. Хотя Алжир не является соседом России и позиционируется в Москве как антрикризисный партнер в Северной Африке и на Ближнем Востоке, тем не менее, Москва заинтересована в дестабилизации Алжира как третьего по объему после РФ и Норвегии поставщика газа в ЕС, и сокращении им газового экспорта, который она будет готова заместить своим газом. Также не следует забывать об уязвимости Грузии как транзитного звена для существующих и перспективных проектов транспортировки энергоносителей в ЕС из региона Каспия и Центральной Азии.

Не следует недооценивать амбиции России в Арктике, которую она традиционно с советских времен считает своей. По объему запасов углеводородов Арктика превосходит Персидский залив, причем основные запасы газа находятся в Евро-Арктическом регионе. Также немаловажное значение имеет контроль над Северным морским путем, учитывая тенденцию освобождения Арктического океана от льда в результате глобального потепления. Россия уже сейчас имеет преимущество в Арктике и реализует программу наращивания своего присутствия, как в военном, так и в энергетическом измерениях. Не исключено, что архипелаг Шпицберген или же Свальбард, как его называют в Норвегии, или Грумант как его именуют в России, может оказаться первой территорией российской экспансии в Арктике  ХХІ века.

Возвращаясь к военному аспекту гибридных войн, следует бегло заметить, что в России уделяется внимание использованию гражданской инфраструктуры, в частности, энергетической, для решения вопроса доставки оружия массового поражения нетрадиционным способом. Лишь один из возможных примеров. Подводные трубопроводные системы (именно подводные, не суходольные) могут быть использованы для доставки оружия массового поражения. Под видом прохождения диагностического устройства на территорию противника может быть доставлен как контейнер с бактериологическим агентом, так и ядерный боезаряд. Поэтому внимание нужно обращать не столько на провокативные шоу-полеты российских стратегических бомбардировщиков, сколько на технологические новации, которые разрабатываются в глубокой тайне.     

 /gallery/2016/conf1/Gonchar/5.jpg

 И в завершение. Для остановки российской агрессии необходимо сочетание низких цен на нефть и жесткие санкции иранского образца (ограничения ЕС на закупку российской нефти, отключения от SWIFT, и тому подобное), а также отказ ЕС от политически мотивированных проектов типа газопровода «Nord Stream – 2», которые являют собой не только проекты экспорта газа в ЕС, но и экспорта коррупции. Коррупция - очень эффективное оружие, которое успешно может заменить собой танковые корпуса и воздушные армии. 

Возвращаясь к украинской тематике, моду отметить, что в условиях гибридной агрессии, нам удалось нейтрализовать «газовое оружие» Кремля. Обеспечение Украины газом всегда зависело от поставок из России или через Россию. И газовый сектор традиционно был уязвимым местом для Украины в ее отношениях с РФ. Сокращение потребления газа и реверсивные поставки из ЕС сделали неэффективным применение Россией против Украины газового рычага.

 /gallery/2016/conf1/Gonchar/6.jpg

 Наибольшие риски для Украины в зимнем сезоне 2015-2016 гг. были связаны с электроэнергетикой. Угроза, которая обозначилась - это кибер-атаки на объекты ОЕС Украины. 23 декабря 2015 года ОЭС Украины была подвергнута массированной кибер-атаке. Следует, однако, отметить, что стойкость ОЭС оказалась большей, чем представлялось. Я не буду углубляться в кибер-тематику, лишь отмечу, что по выводам американских экспертов, которые оценивали ситуацию, «хакеры, которые атаковали украинские электростанции … тщательным образом планировали нападение в течение многих месяцев. Сначала они провели разведку внутренних сетей, потом добыли данные операторов, а потом сделали синхронную атаку». Поэтому кибер-защита критически важной энергетической инфраструктуры в условиях гибридной агрессии РФ против Украины приобретает высокую приоритетность. Для ЕС и НАТО так же,  особенно для Германии. Энергосети ФРГ находятся под угрозой массированных кибер-атак, особенно в зимний период. Искусственно созданный блэкаут может поставить крест на дальнейшем развитии обновительной энергетики в ФРГ. Взамен Россия готова предложить больше газа и реализацию «Северного потока – 2», на что немецкая сторона уже и так согласна, не понимая глубинных мотивов России.

Выводы.

Россия будет использовать прокси-методы для скрытого противодействия европейским попыткам диверсифицировать снабжение энергоресурсов в ЕС и реализовать проекты снабжения газа из нероссийских источников.

Нужен усиленный мониторинг российской активности внутри стран-членов НАТО и ЕС. Россия, по логике войны нового поколения, во многом будет действовать изнутри, а не извне, в том числе используя лоббистские и коррупционные механизмы, наработанные за последние десятилетия углеводородных снабжений в Европу.

Россия будет действовать на кибер-поражение европейских энергетических сетей, пытаясь спровоцировать масштабный блэкаут. Сценарий искусственно созданного блэкаута, который будет иметь вид логического следствия высокого удельного веса в сетях энергии из обновительных источников, создаст, по мнению Кремля, дополнительную заинтересованность в снабжениях российского газа в ЕС для тепловой генерации.

Поэтому ЕС и НАТО должны позаботиться о разоружении российской энергетической политики. Это возможно несколькими путями:

- больше газа для ЕС из нероссийских источников (Иран, Туркменистан, Азербайджан) через нероссийские маршруты снабжения;

- газ из России для Европы, но не только от «Газпрома» - также и от независимых добытчиков газа;

- отклонение политически мотивированных проектов снабжения газа в ЕС со стороны России (таких как «Северный поток – 2»), во всяком случае, на период возобновления Россией статус-кво (выведение российских войск из ОРДЛО и Крыма);

- больше снабжения СПГ в Европу из Северной Америки вместо российского газа;

- замещение российской Urals аналогами из нероссийских источников.

Большая секьюритизация Южного Кавказа, Каспия и Центральной Азии стоит на повестке дня. Будут ли на это способными НАТО и ЕС, остается открытым вопросом.

Это далеко не исчерпывающий перечень того, что можно сделать ради принуждения агрессора к миру и отходу с оккупированных территорий Украины. В соответствии с технологиями противодействия агрессиям гибридного типа, необходима альтернативная модель принуждения к миру невоенным путем или же созданием для него сценария мультикризиса изнутри.

 

18.10.2016 22:49:00